Документы отклонить 27

Jul 23, 2023

Ее симптомы начались летом 2017 года, когда врачи диагностировали у нее анемию (состояние, при котором в организме не хватает здоровых эритроцитов), что побудило ее пройти «несколько курсов таблеток железа от рецидивирующей анемии».

Это правда, что Хадсон слишком молод, чтобы заболеть раком кишечника, который в США называют колоректальным раком). По данным Американского онкологического общества, в среднем людям, у которых диагностирован рак толстой кишки, 60 или 70 лет. Однако Хадсон является частью растущей и тревожной тенденции развития заболевания у молодых людей (подробнее об этом позже).

«Мои более явные симптомы начались в апреле 2020 года. Мой желудок был сильно растянут и постоянно раздут — я чувствовал, будто у меня в желудке мяч для боулинга. Я страдал от сильной спазмирующей боли, которая ощущалась почти как захваченный ветер. Я потерял аппетит и очень быстро почувствовал себя сытым. Я чувствовала, что мне постоянно нужно в туалет, и у меня была острая боль в мочевом пузыре при мочеиспускании».

После уведомления врача об ухудшении симптомов ей прописали антибиотики и лекарства от синдрома раздраженного кишечника (СРК). Хадсон отметила, что ее врачи не решались делать какую-либо операцию, как это было во время пандемии Covid-19. Они даже сочли ее симптомы «стрессом», когда у ее мамы диагностировали опухоль головного мозга.

«Затем у меня начались сильные и совершенно изнурительные боли нового типа, из-за которых я не могла пошевелиться ни на дюйм, и врач наконец согласился меня принять», — продолжила она. «Как только он пальпировал мой живот, он почувствовал то, что он описал как «несколько образований». Он сказал, что это может быть киста яичника или миома, и меня срочно направили на двухнедельное УЗИ, хотя он сказал, что из-за пандемии это может занять некоторое время».

УЗИ обнаружило «огромную массу» на ее яичнике, что привело к необходимости компьютерной томографии.

Затем Хадсон сказали, что у нее киста яичника и ее необходимо удалить хирургическим путем. Но затем хирург-гинеколог сказал ей, что у нее может быть рак яичников из-за высокого уровня онкомаркеров. После очередной компьютерной томографии ей сделали операцию по удалению новообразования, левого яичника, фаллопиевой трубы и аппендикса.

Позже в отчете о патологии говорилось, что ее пограничная опухоль яичника была удалена и «дальнейшего лечения» не требовалось. Но боль вернулась, на этот раз спазмирующая и продолжала усиливаться, что побудило ее получить рекомендацию по колоноскопии.

Ее снова поместили в больницу, где врачи сравнили ее боль с диетой и выписали ее.

Но когда ее боль стала сильнее и у нее началась «неконтролируемая рвота», она поняла, что что-то не так. КТ показала, что у нее был каловый завал, но после приема суппозиториев «закупорка» не прошла. Через несколько дней ей назначили колоноскопию.

Однако в ту ночь ее боль усилилась после того, как ее компьютерная томография и второе заключение по ее компьютерной томографии выявили опухоль, блокирующую ее кишечник, которая «скорее всего была раковой».

«К этому моменту мой кишечник был полностью непроходим. Они не могли провести колоноскопию из-за риска перфорации, поэтому решили вместо этого сразу пойти на операцию. Не было никакого упоминания о моей опухоли яичника, и я совершенно забыла о ней», — рассказала она. На следующий день ей сделали резекцию кишечника (операцию по удалению части тонкой или толстой кишки или того и другого. Ей удалили три четверти толстой кишки.

Когда она попыталась выздороветь, ее боль усилилась, а маркеры СРБ (С-реактивного белка) остались высокими. Еще одна компьютерная томография показала, что у нее недержание кишечника, что привело к сепсису. Чтобы остановить утечку, потребуется хирургическое вмешательство, и, возможно, ей понадобится стома, рассказала она, что ей сказал врач.

«Я проснулся после полуночи в сильной агонии. Я чувствовал себя так, будто меня выпотрошили, как рыбу, без всякого обезболивания. Во время первых двух операций мне вводили опиоиды в позвоночник перед тем, как меня уложили спать, но из-за инфекции я не смог сделать это во время третьей операции. Боль была ужасной, и ни одно из обезболивающих, которые мне давали, похоже, ничего не помогало», — объяснила она, отметив, что следующие несколько дней были «худшими» в ее жизни.